Да, на наших броневиках или как они пока получили название — бронемашины (танками я их время от времени называю) установлена модернизированная укороченная пушка, взятая за аналог от 76,2 миллиметрового полевого орудия. Василию Андреевичу пришлось изрядно потрудиться, чтобы разместить и усовершенствовать орудие. Увы, дальность стрельбы оставляет желать лучшего, на мой, разумеется, взгляд. А вот Гастев от результатов испытаний пришел в восторг гениальностью разработок нашего конструктора. Артиллерийская панорама или как ее еще называют — перископный прицельный механизм — имеется, с его помощью можно бить прямой наводкой.
Вопросов у офицеров не возникло, взревели бронемашины движками и двинулись в сторону столицы. Скорость движения под тридцать километров в час, дорога позволяет. Через полтора часа уже видны окраины столицы, а нам так никто и не оказал сопротивления.
— Неужели сможем дойти без боя? — пробубнил я и сразу же раздался разрыв метрах в ста.
— Это пристрелка! — прокричал подпоручик.
— Анзор! Рваный ритм движения! — распорядился я и выглянул из люка.
Следующие за нами бронемашины с дороги уже свернули и выбираются через придорожную канаву на поле. Разрывов становится все больше, работает несколько орудий, и они пытаются пристреляться. Пока снаряды ложатся далеко от нас и это дает надежду. Артиллеристы редко работают по таким движущимся целям. Шанс на попадание невелик. Опять-таки, существует определенный сектор обстрела, который мы должны быстро пройти.
— Осколочным! Заряжай! — выкрикнул я приказ, пытаясь перекричать рев двигателя.
— Есть! — ответил подпоручик и схватив снаряд дослал его в казенник.
Выискиваю в смотровую щель цель, вдалеке видны укрепления, позади которых в нескольких сотнях метрах работают полевые пушки. Прильнул к панораме и стал ждать, когда сможем оказаться на расстоянии поражения из нашего орудия. Впереди, метрах в трехстах от укреплений противника появились два разрыва, не выдержали мои офицеры, произвели выстрелы с недолетом.
Когда заработали несколько пулеметов, пытавшиеся препятствовать нашему прорыву в город, я крикнул Анзору:
— Стоп!
Бронемашина встала неудачно, пришлось скомандовать:
— Разверни вправо на пару метров!
Как только бронемашина остановилась, то произвел выстрел. После того, как гильза со звоном вылетела из казенника, подпоручик, не дожидаясь приказа, вновь зарядил пушку. И вновь бронемашина дернулась от выстрела.
— Резко вправо, двадцать метров вперед и стоп! — кричу своему советнику, а сейчас водителю бронемашины.
Наш танк продвинулся вперед, а позади раздались разрывы от артиллерии. Еще несколько выстрелов и пулеметные точки эсеров замолкают.
— Полный вперед! — отдаю приказ и кричу четвертому члену экипажа (пулеметчику): — Стреляй по артиллеристам, на других внимание не обращай!
С брони танка раздались автоматные очереди, в смотровую щель вижу, как падают солдаты с красными бантами на груди. Блин, молодые же парни, непонятно за что под пули идут. Лозунги? Обещания? А почему бы не подумать своей головой и не пробиваться в жизни? Конечно, когда обещают и убеждают, что как только поменяется власть, то сразу всех осчастливят. А на какие шиши? Ладно, как ни печально, а информационную войну императрица проиграла по всем статьям. Не помогли мои советы Ларионову, а может ему не дали действовать жестко. Не до анализа сейчас, солдаты эсеров с поля боя бежали, оружие бросили. Странно, что при виде наших бронемашин не испугались. Анзор остановился возле одной из пушек, и я вылез из люка.
— Мля! — выругался, как только увидел, что одна наша бронемашина дымится на поле.
— Из пушки накрыло, — пояснил рядовой, который поддержал мою речь не так давно.
— Наши потери, не считая экипажа и людей, — кивнул в сторону подбитого танка, точнее, того, что от него осталось.
— Пара царапин! — улыбнулся поручик, поглаживая приклад автомата.
— Следует до подбитой машины прогуляться, осмотреть там все, вдруг кто уцелел, — говорю, понимая, что шанс найти выживших стремится к нулю. Боезапас рванул, а ведь если бы он не сдетонировал, то от прямого попадания снаряда из полевой пушки, находившиеся на борту могли не пострадать.
— Сделаем, ваше высокопревосходительство, — ответил рядовой Смегов и спрыгнул на землю.
— Возьми еще с собой пару человек, автоматы собери, — мрачно приказал я, понимая, что живых там нет.
Солдат как-то растерянно на меня посмотрел, а поручик уже рядом с ним встал и мой приказ подтвердил:
— Есть, собрать автоматы!
Ну, не может рядовой взять с собой поручика и трех подпоручиков. Странно, что он вообще в такой компании оказался.
Офицеры с солдатом устремились бегом к подбитой бронемашине, а к нам подъехал второй танк и из люка показался капитан Жермеев:
— Иван Макарович! Какие дальнейшие указания?
— Будем прорываться в резиденцию, — обозначил я финальную точку нашего маршрута. — Надеюсь, защитники еще держатся.
Честно говоря, в этом у меня никакой уверенности. Если против нас применили пушки, то и резиденцию могли разнести по кирпичику. Надежда только на то, что такой захват власти не воспримут даже свои соратники. Как ни крути, а всем хорошо известно, что простого люда прислуживает императрице много. Получится, что огонь откроют и по своим декламируемым лозунгам (прислуге в резиденции). Мятежники ведь ставят во главе угла «угнетенного» жителя империи, которого собрались освободить из так называемого рабства.
Продолжить разговор мы не успели, на нас в атаку пошли верховые и заговорил пулемет в моей бронемашине, который поддержали спрыгнувшие офицеры и солдаты с брони второго танка. Атака захлебнулась, офицеры и солдат Смегов вернулись, принеся четыре автомата и подтвердили, что никто не выжил.
— В живых никого? — мрачно спросил я.
— Нет, ваше высокоблагородие, — тяжело вздохнул поручик и уточнил: — Там все сразу полегли, взрыв оказался мощным.
— Оставшееся оружие не нашли? — уточнил я.
— Не стали брать, кроме магазинов, — ответил поручик. — Автоматы искарежены и из них уже не выстрелить.
Мы въехали в столицу, баррикады на своем пути преодолеваем без проблем, только в разные стороны щепки летят. Городские улицы преобразились с тех пор, как я в Москве жил и работал в худшую сторону. Такое ощущение, что дворники объявили забастовку, а все кому не лень кидают мусор себе под ноги. Уже около самой резиденции императрицы, нас попытался остановить какой-то отряд эсеров. У краснобантовых один пулемет, десяток винтовок и дурость в головах. Как на танк можно идти, скандируя: «Власть эсерам!»? Несколько коротких очередей из автоматов и бортовых пулеметов разогнали атакующих. А вот батарея пушек, установленная перед забором, за которым непосредственно и находятся осажденные, меня расстроила. Пустые ящики от снарядов, гильзы — уже вели обстрел из пушек по зданиям и сооружениям на территории резиденции. Этому свидетельствует и горящие здания. Неужели не успели? Построенные укрепления, в которых находились защитники, пусты и разрушены. Странно, что никого не наблюдаем и даже возле орудий нет ни солдат, ни офицеров.
— Стоп! — даю указания Анзору и вылезая из люка прислушиваюсь.
— Стреляют, кто-то сопротивляется ожесточенно, — подсказывает подпоручик.
Действительно, слышу, как несколько пулеметов захлебываются, выпуская длиннющие очереди. Доносятся и винтовочные залпы, вторят им револьверные выстрелы. Бой идет в глубине резиденции, возможно возле главного здания, стоящего буквой пэ.
— Ходу! — занял я свое место.
Анзору не потребовалось уточнений, бронетранспортер раздавил пустые ящики и устремился в ворота, которые сорваны с петель.
Еще раз подтверждается моя теория, что танкам в этом мире пока нечего противопоставить. Даже всего две машины, внесли резкий перелом на поле боя. Эсеры осадили здание, за ними численное превосходство и у держащих оборону защитников императрицы время шло на часы. Их бы сопротивление сломили, не подоспей мы. Один раз я выстрелил из пушки в скопление грузовиков, которые привезли подкрепление революционерам. Следом сразу же зазвучали автоматные очереди с брони танка и их поддержал подпоручик, прильнув к пулемету. Анзор продолжает движение пугая видом броневика эсеров и разгоняя тех. Нам потребовался час, чтобы отогнать мятежников. На самом деле, возможно и меньше, на часы не смотрел.